Очевидно, что западная мудрость не совсем объективна к так называемому, «холодному оружию». Ошибка заключается в том, что сам оружейный предмет рассматривается западной культурой в отрыве от человеческой самости. Во-первых, в процессе рождения оружия мастеровой вкладывает хорошую толику своей энергии и души в предмет (мы здесь говорим именно о ручной работе, а не о серийной штамповке ширпотреба). Оружие адсорбирует эту духовную и физическую энергии и начинает жить своей жизнью. Во-вторых, попав в руки человека, инертность оружия исчезает. Его движение теперь создаёт энергетическое поле, способное влиять не только на эмоциональное состояние человека, но, зачастую, распоряжаться его жизнью.

Десятки тысяч музеев Мира изобилуют мёртвыми, органическими предметами на показ. Никого не удивляет тот феномен, что только для того, чтобы прикоснуться взглядом к некоторым из них, люди проделывают длительные путешествия. О шедеврах говорят, как о живых, о них пишут, спорят, исследуют в научных работах, у них своя судьба. Нередки драмы и даже трагедии ценой в человеческую жизнь, связанные с ними. Что же говорить об оружии! Какой энергетический вихрь может пронестись, когда одухотворённая волей и ремеслом оружейника стальная пластина ложится в руки Мастера Боевого Искусства! Меч, нож, алебарда, пика или шест срастаются с рукой, удлиняя её и расширяя боевое пространство тела бойца. Тёплая волна протекает из энергетического центра в кончики пальцев и далее выплёскивается с разрушительной силой через оружие в объект.

«Внутренняя» жизнь оружия была замечена давно воинами прошлого. Зачастую, на небезопасных для путешествий дорогах, оружие было единственным другом и попутчиком. О нём человек заботился, ему мог доверять, ибо от взаимопонимания и единения с ним зависела жизнь путешественника.

Воспитание воина было присуще любому виду человеческого сообщества, будь то племя, семейный клан или государственная структура.  И никто не будет спорить, что воины всегда и везде сражались с оружием в руках. По этой причине традиционные боевые искусства всегда ставили именно работу с оружием на первое место. Так было в Элладе, Риме и Византии, так было в Индии, Китае, Корее и Японии, так было везде.

Иначе говоря, бой с оружием в руках является сутью традиционных боевых искусств, а не дополнением к кулачному бою, как это рассматривается многими в настоящее время. На втором месте стояла техника боя безоружного против вооруженного противника. Работа без оружия (борьба и кулачный бой) носили, как правило, тренировочный или ритуальный характер. Однако именно с них начинали подготовку бойцов. Кулачный бой формировал тело и сознание, постепенно подводил будущего воина к работе с оружием в руках. Следовательно, в историческом плане, комплексы упражнений с оружием, сохранившиеся во многих традиционных боевых искусствах Востока и Запада, не какое-то малозначительное приложение к бою голыми руками, а их главная часть.

Специфичность целей и задач, которые приходилось решать бойцам прошлого, отражалась на выборе ими типа оружия. В завершённом виде каждый его тип: колющее, рубящее, режущее или дробящее обладает специфичными свойствами. То, что могло работать на короткой дистанции в приватных беседах императорских покоев и задних комнатах богатых домов, никак не подходило для снаряжения воина, встававшего в шеренгу на поле брани для массовой битвы. В традиционных школах боевых искусств боец выбирал тот предмет, который был близок по характеру его психике и его физическому сложению. Идеально, если характер и физическая конституция бойца попадали в «унисон» со специфичными параметрами оружия. Кроме того, каждый отдельный экземпляр оружия обладает своим неповторимым энергетическим почерком. Во всём мире не найти двух идентично выполненных кинжалов или мечей. Именно поэтому воина и его оружие соединяет сильная внутренняя связь. Вступая в контакт с ним, боец вступает во взаимоотношения с отличительной силой, которая работает в этом оружии и становится неразделимой с его собственной.

«Бой с оружием в руках является сутью традиционных боевых искусств, а не дополнением к кулачному бою, как это рассматривается многими в настоящее время»

В традиционном контексте, акт ручного изготовления оружия связан не только с искусством технологии его производства и секретами Мастера – это нечто более подобное религиозному ритуалу. Например, преддверием ковки японского меча является физическое очищения места его изготовления и всех используемых при этом инструментов и приспособлений. Сам кузнец омывается и надевает свежую одежду, прежде чем притронуться к работе. В индейских племенах наконечники стрел и боевые топорики замаливают коллективной молитвой. В некоторых традициях, по окончанию производства, знахарь, или шаман освещают и благословляют военные предметы. Взяв в руки такое «заряженное» оружие, человек должен испытать глубокое внутреннее чувство единения и силы с ним, несравнимое с безликим общением материального мира предметов массового производства.

Значимость и практическая ценность изучения работы с холодным оружием в настоящее время во многом отличается от того времени, когда оно было неотъемлемой частью повседневной жизни. В старые времена от мастерства владения оружием зависела человеческая жизнь. Поэтому основной задачей любого стиля боевых искусств было достижение максимальной эффективности его применения. Сейчас, выходя утром из своей квартиры, горожанину не приходит на ум мысль повесить на пояс боевой меч или начать защищаться от нападения на улице с помощью алебарды.

Современная практика с холодным оружием выходит далеко за рамки самообороны. Взяв в руки боевой предмет, человек меняет конструктивную конфигурацию своего тела. Прежде всего, меняются физические параметры тела: увеличивается общая масса адепта, смещается положение центра массы тела, увеличивается длина рычагов (рук, в первую очередь). Это накладывает отпечаток на конструкцию тела, осваивать которую, как бы, приходится заново. Ибо, силы, которыми пользуется боец (сила гравитации, центробежные, центростремительные и прочие) также начинают проявляться по-новому. Также, меняется внутреннее ощущение оперативного пространства, в котором действует боец. Оно не только раздвигается, но и меняет свою конфигурацию. Время и производные от него, скорости и ускорения, тоже не остаются прежними. Одним словом, оружие в руках выводит практиканта на новый уровень владения своим телом и умением проявлять это в виде самообороны. Кроме того, такую практику можно рассматривать, как своеобразную динамическую медитацию. Также, при замене учебного предмета на боевой, обостряются ясность мышления и концентрация. Острозаточенный клинок в руках отрезвляет самого рассеянного человека, ибо малейший неверный шаг может отозваться проблемой, и прежде всего, для самого себя.

Впрочем, акт обнажения холодного оружия для его использования сам по себе проблематичен в связи с моралью и этикой его владельца, не говоря уже о законодательной ответственности по применению. В детстве мы восхищались киношной отвагой трёх мушкетёров на экране. Их оружие всегда вставало на пути смертельной опасности, чтобы защитить имя, честь и саму жизнь. Оно никогда не пускалось в ход без достаточно веской на то причины, ибо клинок в руках братства мушкетёров символизировал мужское достоинство! На Руси артельщик никогда не позволил бы себе достать из кармана нож, который носил по праву принадлежности к ремесленному клану, чтобы порезать кого-то в кулачной сваре или в сходе на кулачках из-за девки или по мелкому спору. Такое нарушение этики поведения в артели равнялось преступлению. Нарушителя просто изгоняли из общины. Своды правил использования холодного оружия можно проследить и в средние века у рыцарей и, конечно, в практике боевых искусств Востока. Интересно другое, что на исторической шкале, чем сложнее технологически и изощрённей становилось оружие, тем ниже опускалась моральная планка его применения. Не удивительно, что по бескрайним полям морально опустившегося общества бродят стаи человеческих особей, для которых поиграться ножичком в тёмном переулке – просто щекочущее нервы хобби. Именно поэтому на инструкторах боевых искусств лежит в настоящее время большая ответственность. Это их обязанность воспитать в учениках, прежде всего, уважение к себе. Ибо уважающий себя человек, человек свободный – не раб, уважает в другом те же качества, и, в первую очередь, достоинство и честь. Никогда сильный, свободный человек не будет посягать на чужую жизнь без веских на то причин, тем более, применяя оружие, так как насильственное отнятие жизни – самое гнусное унижение другого.

«Острозаточенный клинок в руках отрезвляет самого рассеянного человека, ибо малейший неверный шаг может отозваться проблемой, и прежде всего, для самого себя»

У человека невозможно забрать три вещи: честь, достоинство и знания, ибо они лежат внутри и не зависят от внешних причин: ни от его социального статуса, ни от финансового положения. Изучая оружие, человек берёт на себя ответственность защищать честь, достоинства, здоровье и жизнь самого себя и своих близких. В процессе практики постепенно приходит осознание, что эта защита – не право, а обязанность! Обязанность любого человека, считающего себя свободным! Смирение и отказ от сопротивления насилию – грех и должны рассматриваться, как самоубийство!

Каждый раз, беря в руки оружие, изучающий его берёт вместе с ним на себя дополнительную ответственность: воспитывать в себе постоянную готовность защищать любой ценой человеческую честь и достоинство – именно то, что отличает Воина от раба.

Изучая и почитая оружие, боец приходит в некоторый виртуальный «контакт» с прошлым и силой мифов. Можно посмеяться над этим анахронизмом, но никто не станет возражать, что для мастерства бойцу необходимо слияние со своим оружием, а это больше, чем простое умение манипулировать предметом. Загадка владения оружием скрывается не в нём самом, она лежит внутри нас. Вера в себя и уверенность невозможны в отрыве от прошлого, поэтому мифологическая связь с Духом и Путём прошлых воинов не такой уж пустой символ.

 
Игорь Мессинг
Связь с автором:
jooklum@hotmail.com